Страсти по игре. Законы игры с государством

Зачем люди играют в азартные игры? Кто-то скажет: «Чтобы поиграть…», другой: «Чтобы выиграть!» Но разве не найдутся такие, которые ответят: «Чтобы проиграть!» А ведь последнее более чем естественно, речь-то идёт об игре. Здесь выигрыш и проигрыш – почти одно и то же. И только тот, кто путает условность с реальностью, начинает рвать на себе волосы, когда карта вдруг ляжет не такТаковы законы игры, они же – законы жизни, по которым одним везет, а другие остаются в накладе. Однако в следующий раз всё может быть наоборот.

Но вот кто никогда не оставался внакладе – это государство, которое всегда старалось контролировать азарт своих подданных и получать с этого приличный доход. В любом случае, с давних пор изменилось лишь то, что раньше за игру платили (нередко своими жизнями и имуществом) сами игроки, а затем (в виде налогов) её организаторы. И то, что сейчас родное государство начало ограничивать игорный бизнес, вполне закономерно. Повод лишний раз вспомнить историю.

Всё началось в Древнем Риме. В III веке до нашей эры там был введен первый известный нам закон о запрете азартных игр Lex aleatoria (alea – игральная кость). Этим законом разрешались многие общественные, спортивные и даже гладиаторские игры. Под строгий запрет попали только игральные кости. Однако позднее законодательство значительно смягчилось. Римские императоры очень любили играть в кости и делали это весьма часто, особенно Август и Клавдий. Обычно игры устраивались богатыми римлянами во время пиров и нередко поощрялись императорами. Так, Гай Светоний Транквилл приводит письмо Августа одному из приближенных: «Посылаю тебе двести пятьдесят денариев, как и всем остальным гостям, на случай, если кому за обедом захочется сыграть в кости или в чёт или нечет». Однако простым гражданам Рима игра в кости разрешалась лишь в определённые сезоны. Согласно же Дигестам Юстиниана человека, принуждающего к игре, можно было оштрафовать или посадить за решетку. Это положение и пару подкупленных свидетелей императоры нередко применяли для борьбы с оппозиционными сенаторами, а невезучие римляне – чтобы поквитаться с обчистившими их партнёрами по игре.

Вообще же в римском законодательстве говорилось: «Сенатусконсультом запрещено играть на деньги, кроме состязаний в метании копья или дротика, состязаний в беге, прыжках, борьбе, кулачном бою, так как это делается ради доблести. В этих случаях… разрешается даже заключать пари; но в других случаях, когда не имеется состязаний ради доблести, не разрешается». Даже если спор или игра проходили в соответствии с законом, получить причитающийся выигрыш было не так-то просто. Государство не желало разбираться с взысканием с проигравших игровых долгов. По крайней мере, в соответствующем разделе Кодекса Юстиниана в перечислении оснований для взыскания игровые долги не были упомянуты.

В средневековой Европе служители церкви и короли предпринимали попытки подавить азартные игры, и их неудачи служат подтверждением прочности тяги людей к игровому азарту. Список церковных епископов, читавших проповеди против азартных игр, начинается со св. Киприана Карфагенского (240 год нашей эры) и продолжается вплоть до св. Бернардино Сиенского (1423 год). Примечательно, что большая часть проповедей о греховности игр касалась университетов и студентов. Ведь азартные игры являлись одной из главных форм досуга средневекового студенчества. В одной из проповедей университет называется притоном «пропойц, картёжников и шлюх». Азартная игра, с её напряжением, риском проиграться, принципиальной непредсказуемостью развития событий, была способом испытать судьбу, формой поведения, в немалой степени отражающей мировоззрение студенчества. Архипиита Кельнский в «Исповеди» называет тягу к азартной игре одним из главных пороков школяров:

«Во-вторых, горячкой мучим я игорной;
Часто ей обязан я наготой позорной.
Но тогда незябнущий дух мой необорный
Мне внушает лучшие из стихов бесспорно».

В одной из проповедей XIII века описан курьёзный случай, связанный с увлечением студентов игрой в кости, возможно, имевший реальную подоплёку. В примере проповедника ставкой в игре неких парижских студентов был обед. Один из участников во время игры заметил соседского кота, который зашёл в жилище студентов. Этот школяр произнёс: «Он ест здесь, но никогда не платит по счёту. Пусть он сыграет». В лапы кота вложили кости, тот «проиграл», после чего к шее животного прикрепили счёт за кварту вина и записку с угрозой, что, в случае если хозяин не заплатит, они заживо сдерут с кота шкуру.

Естественно, под нажимом священников и администрации университетов и феодальные синьоры пытались бороться с этой страстью. В большинстве университетов Западной Европы были запрещены не только азартные игры, но и шахматы, танцы, различные спортивные состязания, поскольку «официальная культура», провозглашающая приоритет постижения духовного начала, рассматривала эти игровые формы деятельности как препятствующие постижению истины.

В Средние века жёсткие указы европейских монархов о запрете азартных игр выходили с завидным постоянством. В 1232 году Фридрих II издал эдикт против игры в кости, а Людовик IX в 1255 году поставил вне закона изготовление игральных костей. Аналогичные указы были изданы и в 1291, 1319, 1369 годах. Что касается карт, то игра считалась греховной и до начала XIII века наказывалась плетьми. Но, как отмечают исследователи, все эти запреты были направлены не столько против самих игр, сколько против грехов, которыми они сопровождались. Церковь больше была озабочена пьянством и руганью, которые возникали при этом, а государство было заинтересовано в том, чтобы искоренить безделье, расточительность, мошенничество и преступность, которые были явно связаны с азартными играми. То, что сами по себе азартные игры не считались злом, видно из того, что в 960 году епископ Уибольд Кэмбрийский (Уэльский) изобрел церковный вариант игры в кости. Вместо количества очков на гранях костей стали изображать символы добродетелей. Выигравший должен был направить на путь истинный того монаха, который потерпел поражение. А в средневековых монастырях разрешена была игра в домино. В начале игры монах произносил по-латыни: «Именем Божьим» или «Благодарение Богу» – и мог спокойно предаваться этой увлекательной игре. Целью священников в данном случае было не искоренить игры, а превратить их в доброе дело. Собственно, с этой же целью в Европе в XIV веке появились современные карты, изготовленные придворным живописцем для развлечения умалишённого французского короля Карла VI.

С тех пор карты распространились среди всех слоев населения – от королей до простолюдинов. Некоторые видели в них особые символы. Два иезуита во Франции написали трактат, в котором пытались придать картам общественно-политическую окраску, поскольку эти бумажки, по их мнению, выражали наставления об управлении государством. Числовые карты символизируют вассалов, войско и народ. Четыре Валета изображают феодальное дворянство, Короли – ассоциируются с правителями, а Дамы – с фаворитками, королевами и другими представительницами прекрасного пола, оказывающими значительное влияние на политику. Ну а тузы (Аs – монета) сильнее королей, так как при пустой казне его власть крайне неустойчива.

С XIV века идет определенная либерализация европейского законодательства об азартных играх. Например, указ немецкого императора 1396 года демонстрирует некоторое смягчение суровых законников: он запрещает уже не саму игру, а изготовление и распространение поддельных костей. Благодаря развитию средиземноморской и общеевропейской торговли азартные игры чрезвычайно распространяются в Южной Франции и Северной Италии, а также в прирейнских городах Германии. Местные правители разрешали игорные дома, потому что их хозяева обеспечивали синьорам стабильный доход в виде налогов.

Все перевернули великие географические открытия, принесшие в Европу много золота и серебра. В результате «ножниц цен» и обесценивания денег шло массовое разорение населения. Чтобы спасти своих наиболее состоятельных подданных, проигрывающих имения, а следовательно, лишающих казну налоговых отчислений, правители вновь стали запрещать игорные дома и азартные игры. Правда, делали они это под более благовидными предлогами. Английские монархи, начиная с Эдварда III, обнародовали ряд запретительных законов с целью защиты мужского спорта и военного искусства. Генрих VIII, хотя сам и был азартным игроком, видя, как разоряются его вассалы, объявил игорные дома вне закона, так как они «отвлекали юношей от стрельбы из лука и военной подготовки». Интересно, что установление Генриха против «общественных игорных домов» просуществовало в Англии вплоть до 1960-х годов.

Аналогичная тенденция наблюдалась в позднее Средневековье и в Московском государстве. В Уложении 1649 года царя Алексея Михайловича впервые в русском законодательстве появляется запрет на игру. Игроки были приравнены к грабителям и разбойникам: «А которые воры на Москве и в городах воруют, карты и зернью играют… тем ворам чинити указ тот же, как писано выше о татях». То есть замеченного в игре первый раз полагалось бить кнутом, отрезать левое ухо, конфисковать имущество в пользу пострадавшего, затем сажать в тюрьму на два года, после чего отправлять в кандалах на тяжелые работы «где государь укажет». За вторичное нарушение игрока пытали, пороли, отрезали второе ухо и отбирали все имущество, затем сажали на четыре года в тюрьму и после этого вновь отправляли в кандалах на исправительные работы. В случае же третьей поимки игрока надлежало пытать, чтобы узнать о совершенных им преступлениях, а потом «казнить смертию». Такое жестокое законодательство поддерживалось Православной церковью, потому что, например, игру в кости на Руси называли не иначе как «бесовской игрой». Христианские проповедники гневно обличали её, ссылаясь на то, что согласно легенде в кости играли солдаты у подножия креста, где был распят Иисус Христос.

Тем не менее кары небесные, обещаемые церковниками, и кары земные, причиняемые властями, не отбили у европейцев охоту играть в карты, кости и другие азартные игры. Поняв это, государство смирилось со страстью своих подданных, возведя азарт в ранг «допустимых грехов» – разрешаемых, но находящихся под контролем, как алкоголь и табакокурение – страсти, с которых государство получало неплохой барыш. Поэтому сегодняшнее желание наших властей зарегулировать игорный бизнес вполне понятно: играйте россияне, но не заигрывайтесь. Однако тут стоит вспомнить поэму «Кабацкое житьё», вышедшую из-под пера вагантов:

«Собрались в трактире гости.
Этот пьёт, тот – жарит в кости.
Этот – глянь – продулся в пух,
У того – кошель разбух.
Все зависит от удачи!
Как же может быть иначе?!»

Удача удачей, но государственное регулирование игорного бизнеса существовало всегда. Поначалу государство боролось с азартными играми, подталкиваемое церковниками, которые считали игры аморальным занятием. Более дальновидные государственные мужи игру разрешали, правда, устанавливая при этом высокие налоги: мол, подданные всё равно будут играть, так пусть хоть пользу казне приносят. Сегодня же главное, чтобы государство, игроки и бизнес стали равноправными партнёрами и стремиться к тому, чтобы все остались если не в выигрыше, то хотя бы при своём интересе.